Сейчас трудно представить, но раньше я обожала обилие аксессуаров и украшений, яркий макияж, каблуки и колор-блоки. Если это был маникюр, то он обязательно был с замысловатым дизайном, если ремень – с крупной пряжкой, кофточки с декором, заколки со стразами, джинсы с вышивкой, сумки с акцентной фурнитурой. К юбке василькового оттенка всегда подбирался контрастный оранжевый жакет и бирюзовые туфли, как и полагалось.
У меня дома всегда были шкатулки с бижутерией, а если точнее – настоящие сундуки. Косметический столик был завален большим количеством косметических средств, выдвижные ящики – полны тюбиков и баночек, и мне всегда не хватало места. Я покупала все новинки, как только они появлялись, и чувствовала настоятельную необходимость их приобрести. Мне казалось, что вот эта баночка обязательно даст потрясающий эффект! Я не понимала, что это были просто аналоги в другой упаковке. Я был окружен обилием вещей, которые казались мне прекрасными. Похоже, синдром Плюшкина достиг своего пика. Это, вероятно, отголоски 90-х, когда переживался дефицит, и нулевых, когда, несмотря на доступность всего необходимого, люди не могли насытиться вещами. С точки зрения психологии это вполне объяснимо – это лишь один из этапов. В моей жизни последовал значительный переломный момент. Личный кризис, утрата близкого человека, рождение ребенка, частые переезды – совокупность непростых событий, переполнивших мою голову и жизнь. В результате, я начала бессознательно избавляться от всего, что находилось рядом, стремясь освободить пространство для себя. Я рассталась практически со всей своей одеждой и обувью, а также с большинством книг. В квартире остались в основном вещи и игрушки моей дочери. Наступила пустота и тишина. И в этой тишине я, наконец, смогла услышать свой внутренний голос. Я осознала, что мне больше нет необходимости окружать себя большим количеством вещей, будто доказывая свое присутствие в материальном мире. Мое сознание кардинально изменилось, и теперь я постоянно стремлюсь от чего-то избавиться. Особенно это актуально, когда у тебя есть шестилетний ребенок, ведь от чего-то избавляться всегда найдется. Я просто больше не могу находиться в захламленном пространстве. Как стилист, я больше всего боюсь шкафа, забитого вещами. Я стремлюсь своим примером продемонстрировать, что в жизни есть вещи гораздо более важные, чем материальные приобретения. Из-за обилия ненужных вещей люди часто не могут определить, что для них действительно ценно, поэтому шопинг воспринимается как развлечение, хотя при этом всегда ощущается нехватка одежды. Это происходит из-за того, что приобретаемые вещи не соответствуют вкусу, не подходят по стилю, не имеют особой ценности или просто не нужны, а на самом деле человек пытается скрыть покупками какую-то внутреннюю пустоту. Многие полагают, что минимализм лишен интереса и не готовы следовать западным тенденциям, захлестнувшим нас, особенно заметным в инстаграме. По моему мнению, минимализм требует определенной зрелости, и с ним можно экспериментировать как с модным направлением. Однако, в первую очередь, это определенный взгляд на мир, когда человек выбирает для себя наиболее значимые и ценные вещи – в одежде, в оформлении дома и в целом в жизни. Можно бесконечно переходить из одного магазина в другой, следовать за каждым новым трендом в поисках идеальной вещи, но, как говорится, без четкой цели можно затеряться. Важно всегда начинать с себя, я всегда выступаю за индивидуальность: одежда должна подчеркивать человека, а не доминировать над ним. Кто-то может отвергать этот тренд, но он уже существует и будет только усиливаться, вне зависимости от нашего желания. В России с каждым днем появляется все больше брендов, предлагающих одежду лаконичного кроя в монохромной цветовой гамме. Люди устали от переизбытка вещей и отсутствия вкуса. Лет десять назад внешний вид служил способом продемонстрировать статус: «посмотри, какая у меня сумка», теперь в моде то, чтобы одежда выражала индивидуальность: «посмотри, кто я, о чем я». А о чем ТЫ? (@eleonora_sluk)
Comments are closed, but trackbacks and pingbacks are open.