Гавриил, ваши проекты неизменно попадают в цель каждый год. Что лежит в основе вашего успеха?
Жить вместе со зрителем, разделять его взгляды и ощущения, быть на одной частоте и понимать, что происходит в информационном пространстве – вот в чем суть. Задача не заключается в том, чтобы зацикливаться на конкретном тренде, а в том, чтобы разобраться в его истоках, понять его суть и оценить продолжительность его актуальности. Именно это и составляет сложность продюсерской деятельности. «Охота за трендами» – это иллюзия. Безусловно, существуют специалисты, которые ищут и отслеживают новые тенденции, но на деле необходимо просто (и это требует немалых усилий!) чувствовать эту волну актуальности. Это не связано с погоней за хайпом, провокациями или скандалами – речь идет об умении понимать аудиторию. Заметив актуальную тему, легко поддаться искушению провокации – однако это принесет лишь кратковременный успех, который не оставит после себя следа.
В настоящее время создается большое количество контента, ориентированного на молодежь, и его основная аудитория – подростки?
Редко создаются фильмы, ориентированные непосредственно на них. К примеру, такие наши картины, как «Трасса», «Лихие» и «Мамонты», рассказывают истории, охватывающие несколько поколений. На мой взгляд, современная молодежь проявляет значительный интерес к этому жанру true crime — «Молодые зрители отдают предпочтение сериалу «Чикатило». «Постучись в мою дверь в Москве» привлекает как взрослых женщин, так и молодежь, поскольку это история, отражающая современную реальность, с очень актуальной визуальной составляющей. «Волшебный участок» находит отклик у нескольких поколений, а «Юг» смотрят не только молодые люди – он объединяет молодежную, женскую и семейную аудиторию. Аналогичная тенденция наблюдается и в отношении сказок и фэнтези…
«Министерство всего хорошего», «Охотники за призраком» и «Волшебный участок» — для чего нужна эта альтернативная реальность?
Нам всегда нравились сказки. Однако, секрет успеха сказки заключается не в уходе от действительности, а в том, чтобы вовлечь зрителя, апеллируя к его желаниям и потребностям, которые формируются культурным кодом. Сказка должна гармонировать с мировоззрением, а не искажать его. Меня, в частности, не устраивает, когда люди полагают, что для создания сказки достаточно объединить мифы разных стран, религию и язычество, Бабу-Ягу и европейские мотивы – это всего лишь невнятная смесь, которую нередко предлагают детям, эксплуатируя лишь яркие визуальные эффекты и динамичные сцены. В связи с популярностью «Волшебного участка» ко мне поступает множество подобных сценариев, где одновременно присутствуют ведьмы, боги, домовые. В «Волшебном участке» подобной эклектики нет – и именно поэтому он стал не просто глянцевым диснеевским проектом, а масштабным, зрелым и даже хулиганским явлением, подобным «Дэдпулу» в мире русских сказок.
Вы, безусловно, одними из первых освоили это направление в жанре фэнтези — проявили смелость и не ошиблись…
Действительно, нам пришлось опробовать множество вариантов различной степени сложности, чтобы найти верное решение. Проект «Волшебный участок» превратился в действительно успешный и будет продлен на второй сезон. Кроме того, совместно с коллегами мы успешно запустили сериал «Последний богатырь. Наследие».
В предстоящем сезоне зрителей ждут премьеры спектаклей: «Аутсорс», повествующий о тюремном надзирателе, «Урок», рассказывающий историю бывшего наркомана, и «Улица Шекспира», посвященная изгнанному цыгану. Можно ли считать этих персонажей героями современности?
Красивая выжимка — но все не совсем так. (Улыбается) Год начинается с «Охотников за призраком» — это увлекательная мистическая, приключенческая история, подростковое фэнтези-триллер, но при этом с отсылками для взрослой аудитории, напоминающими «Ночной дозор». Это бытовая мистика, бытовая магия, которая для русского зрителя воспринимается как продолжение фольклора, ведь наши богатыри происходили из народа. И сверхспособности для нас — это не у героя, появившегося из ниоткуда, а рядом, в соседнем доме. А внутри — еще и геройская история о том, как мальчик пытается спасти свою маму, и оказывается, что ребенок гораздо более мотивирован, чем взрослый, для спасения мира в целом. Зрители любят таких молодых героев — вот им и посвятим год.
Для вас каждый проект значим с точки зрения формирования аудитории? Важнее не создать шумиху, а вступить в диалог»?
Мы создаем контент, ориентированный на взаимодействие с молодежью. Это не поучительная речь, а открытый диалог.
А не в том ключе, что используется в сказке «Мойдодыр», с его резкими и неприятными выражениями, а в более мягкой и доброжелательной манере?
По мотивам «Мойдодыра» можно создать замечательный фэнтезийный фильм!
Но с элементами фильма ужасов…
В России фильмы ужасов не пользуются большой популярностью, поскольку они не вызывают чувства страха. У нас и в комедиях, и в драмах, и в детективах хватает пугающих моментов. Это связано с особенностями нашей культуры. Мы предпочитаем мистические приключения с элементами хоррора, но не чистый испуг ради самого испуга. В конечном счете, необходим диалог — он возникает, когда затрагиваются вечные вопросы. История узников, история преступления и наказания — это темы, которые всегда были актуальны. Это классика! Что мы помним из уроков живописи в школе? «Грачи прилетели», «Утро в сосновом бору» и «Не ждали», а «Не ждали» повествует о неожиданном возвращении узника. Людям всегда было интересно: виновен ли он, и справедливо ли назначено наказание… «Аутсорс» затрагивает вопросы справедливости: готов ли ты следовать пути справедливости, и какой справедливости ты желаешь? «Аутсорс», к слову, стал победителем фестиваля «Новый сезон», что свидетельствует о искренней и неподдельной реакции как зрителей, так и представителей индустрии. Никто не предполагал, что можно художественным способом говорить на такие темы. При этом в фильме присутствует ирония, через которую можно увидеть самые страшные проблемы и самые сложные мысли и смыслы.
«Улица Шекспира» — это отсылка к нашей культурной традиции?
Мы, конечно, любим приключения. Будулай навсегда останется в нашем сердце. И даже «большой куш» Гая Ричи – часть нашего культурного кода. (Смеется) И цыгане из «Неуловимых мстителей». Это глубоко укоренилось в нас, нам не хватает духа авантюризма, и такие герои нам очень нужны. Особенно те, кто готов был отказаться от своих корней, но в сложный момент вернулся к подлинным семейным ценностям. А на самом деле – снова история о том, сколько храбрости в наших детях, и мы обязаны направлять её правильно. В целом, когда я смотрю «Улицу Шекспира», я обращаю внимание на Дмитрия Чеботарева – и сам хочу носить красные сапоги, кататься на лошади, а начиная с третьей серии – ещё и танцевать! То есть детективно-криминальная героика будоражит меня как мужчину, а для женщин там много любви, которую не стыдно смотреть и к которой подключаются мужчины.
В числе актеров, на которых стоит обратить внимание в ваших проектах в этом году, – Иван Янковский, Даниил Воробьев, Артем Быстров, Дмитрий Чеботарев, Юра Борисов… Какими чертами характеризуется новое поколение российских кинозвезд?
Подаренное миру множество талантливых людей! Среди них – Егор Кенжаметов, Савелий Кудряшов, Никита Кологривый, Влад Прохоров, Ярик Могильников, Аскар Ильясов, Денис Власенко, Лев Зулькарнаев, Слава Чепурченко, Данил Стеклов, Эльдар Калимулин, Илья Лыков… Перечень можно значительно расширить.
Сериал «Лихие» стал стартовой площадкой для молодых актеров. Его нередко сопоставляют с картиной «Слово пацана», которую не оценила взрослая публика…
В фильме «Лихие» отсутствует романтизация, поскольку сразу показано, что происходящее — это плохо. В чем же наша проблема? Мы воспринимаем 90-е так, будто наши родители были лишены выбора, хотя на самом деле выбор был — и они сделали его ошибочно. Однако никто не желает это признавать. В «Лихих» главный герой осознает, что сам тянет себя на дно, а затем и своего сына. Мы постоянно пытаемся соревноваться с прошлым, а необходимо его забыть. Не должно оставаться послевкусия «ах, как было замечательно» после просмотра фильма о 90-х. Наши бабушки и дедушки победили в Великой Отечественной войне и всегда подчеркивали: не стоит возвращаться к этому ужасу, нужно сделать все возможное, чтобы он не повторился. И я рад, что мы меняем интонацию, с которой говорим о 90-х. И вообще стараемся говорить об актуальном, но серьезно.
Наиболее обсуждаемая история на данный момент — «Мамонты», повествующая о телефонных аферистах…
В этом тоже затрагивается тема базовых принципов: для эффективной борьбы с мошенничеством необходимо укрепить семейные узы. Сюжет строится вокруг того, что только после того, как деда оштрафовали на 3,5 миллиона, члены семьи объединились. Мы пока не научились поддерживать друг друга ни в радости, ни в горе. И речь идет не о масштабных событиях, а об умении поддерживать близких, в пределах собственной семьи… Я рад, что проекты, созданные с целью обратиться к целой генерации, получают коммерческий успех. Это свидетельствует о том, что наши предположения верны, и зрителям необходимы фильмы, затрагивающие вечные ценности.
Я хотела узнать о «своей ячейке»: не вызвали ли у вас печаль, когда она перестала существовать ComedyClub, — но узнала, что это было обманное промо, и Comedy Club живет и здравствует! Неужели за 19 лет этот формат не устарел?
Я рад видеть, как он обретает новые возможности, и полностью поддерживаю Гарика Харламова в его проектах! Ему удалось привнести свежие силы как в опытных, так и в начинающих.
В последнее время значительный интерес на Западе вызвал Юра Борисов, и причиной тому стала его роль в фильме «Аноре»?
Юрин талант очевиден, это его специализация. Что касается кино, то оно не отличается выдающимися качествами. Если его работу называют одним из лучших авторских фильмов в Европе, то у меня возникают сомнения относительно общего уровня зарубежного кинематографа. Похоже, они настолько погружены в определенные тенденции, что не способны создавать качественные сценарии.
Понимаю, что вы рассматриваете большое количество сценариев. Оцениваете ли вы их, представляя себя на месте потенциального зрителя?
Как продюсер, я стараюсь визуализировать происходящее, оцениваю, какие чувства это вызывает. Если в сценарии я испытываю сильные эмоции, то это не обязательно связано с текстом, скорее, с тем, что я увидел. Я всегда рад новым, современным интерпретациям классических произведений, но есть одно условие: важно не экспериментировать с текстом ради эксперимента, а быть настоящим разрушителем, который при этом способен сохранить основную идею. К примеру, Вася Бархатов поставил «Фауста», перенеся действие на корпоратив, на юбилей, в театр. Вся опера разворачивается в декорациях ресторана. Мефистофель в кожаной куртке входит в ресторан, чтобы ограбить его, и берет заложников, там происходят насилие и убийства. Однако текст оперы не меняется, суть остается прежней. Вопрос спасения остается абсолютно таким же. И это действительно впечатляет!
А что, если видение режиссера сценария впоследствии окажется иным, чем ваше?
Опытный режиссер всегда стремится понять главную идею, и хотя наше видение может отличаться, суть останется неизменной. В этом аспекте принципиально важно прийти к единому мнению. Когда мы находим общий язык с продюсером или автором, мы уже сосредотачиваемся на нюансах, дорабатываем сценарий для аудитории. Это не корректировка текста, а скорее концептуальное продюсирование.
Вы тратите ресурсы и время, предлагаете эмоции – но как убедить зрителя заплатить за них?
Наше внимание сосредоточено исключительно на качестве. Мы стремимся к тому, чтобы пользователь, оплативший доступ к контенту на онлайн-платформе, не испытывал чувства сожаления и не ощущал, что его время было потрачено впустую. Ведь жалеют не о деньгах, а о времени.
Если вы являетесь продавцами эмоций, то какая ключевая эмоция будет преобладать в 2025 году на Okko?
Эмоция – это первичный опыт, а чувство обладает большей силой. Я полагаю, что доминирующим чувством этого года станет чувство возвышенности. Это то, чего нам не хватает. Мы утратили способность воспринимать искусство, хотя и жаждем этого. И когда это происходит, у нас возникают мурашки и слезы.
Вы не просто формируете аудиторию, но и являетесь отцом собственных детей. Как вы оцениваете себя в роли отца?
Я часто пересматриваю свои поступки: вот здесь я поступил верно, вот здесь — не совсем удачно, вот тут мне удалось исправить ситуацию… Старшей дочери уже 20 лет — я больше не занимаюсь ее воспитанием, а младшему всего год — и это самый подходящий момент… Как отец я не могу сказать, что полностью удовлетворен собой (скорее, я всегда испытываю неудовлетворение), но я прилагаю усилия, чтобы дать своей семье то, чего не хватало мне самому. Я вырос без отца, с 7 лет воспитывался отчимом, который был для меня отцом. Я стремлюсь к тому, чтобы в моей семье все было иначе, при этом внимателен, чтобы не быть излишне строгим. Недосказанность в отношениях с собственным отцом есть у каждого мужчины. Проблема взаимоотношений поколений — это извечная тема. Но в настоящий момент мы, возможно, проявляем к детям чрезмерную опеку, полагая, что таким образом решаем собственные проблемы. Однако личные проблемы следует решать с собственным отцом, а не с собственным сыном, иначе это снова превращается в соревнование с прошлым.
Прийти к соглашению — задача не из легких… Прошлый год, проведенный семьей, показал, что многие, к примеру, не намерены прилагать усилия для сохранения отношений и брака. Что объясняет этот печальный поворот событий?
Слабаки! (Смеется) Разводы происходят из-за отсутствия фундаментальных принципов. Браки, заключенные в 90-х и начале 2000-х, были браками своего времени, когда до настоящей любви, способной укрепить семью и поддержать, добирались немногие. Недостаточное понимание того, что такое любовь. Слово «партнер», которое вытесняет понятие «любовь»… Мне кажется, поколению, которое сейчас распадается, не хватило духовного развития. Готов ли ты повенчаться? Готов ли ты понять, что ты с этим человеком навсегда? Смотрите, сколько соблазнов вокруг, а мне с ним / с ней всю жизнь? Если бы я в восемь лет не пошел в клуб УВД смотреть «Унесенные ветром» с Вивьен Ли, мое отношение к любви было бы иным. Или если бы не прочитал «Мастера и Маргариту»…
О чем мечтают люди, добившиеся значительных успехов? Чему им не хватает для ощущения счастья?
Я стремлюсь поделиться своими текущими достижениями с бабушкой и дедушкой. Хочу показать это своему отцу. Эта мысль не дает мне покоя. Мне кажется, что требуется одобрение самых родных людей, хотя я и осознаю, что Господь видит все, и нет необходимости что-либо кому-либо доказывать.
Comments are closed, but trackbacks and pingbacks are open.