Сергей, тебя называют главным краше Петербурга и сравнивают по харизме с питерским актером Максимом Матвеевым. Внешне тебя напоминают Джонни Деппа. Каково твое отношение к таким сравнениям?
Все будто стороной обойдут меня (смеётся). Мне от этого, разумеется, приятно. В целом я стараюсь не обращать внимания на оценки, просто делаю всё возможное. Если это удаётся, то отлично – продолжаем работать.
Слишком скромно! Ты же смотришь фильмы с собой?
Редко. Зачем это делать? Определить свои сильные стороны – пусть это право принадлежит зрителям. Увидеть недостатки? Их всё равно нельзя будет исправить. Новая работа — новая роль, новый характер, новая жизнь…
В твоем творчестве представлено около трех десятков проектов.
Как отличается экранный образ Сергея Горошко от его реальности?
Это все я (смеется).
И даже такой, как Елисей из «Калимбы», беспринципный аферист, неприятен.
Думаю, неправильно разделять всё на «белое» и «черное». Всем свойственно как хорошее, так и плохое, всё зависит от ситуации.
Новый фильм «Походу любовь» поражает своей романтической историей.
Это самый добрый, самый легкий по атмосфере проект из всех, что мне встречались за мою пока еще короткую карьеру. Петербург, лето, ветер, крыши, запах моря, зеленые деревья, хорошая погода – снимали мы все просто и с улыбкой. Это было похожем не на работу, скорее на отпуск.
Ане Завтур и Кузьме Котрелеву удалось сразу найти общий язык с коллегами по съемкам?
Дружба с Аней началась ещё на первом курсе – вместе мы учились у известного петербургского педагога и режиссёра Вениамина Фильштинского. С Кузьмой познакомился во время съемок. Уже через две смены возникло ощущение долгой дружбы. Постоянно подкалывали друг друга так, как это умеют лишь близкие люди – для окружающих наши шутки могли показаться оскорбительными. Забавно было и то, что Кузьма всегда ходит в сандалиях. В телефоне записал его как «Кузьма-сандалии».
Обсуждаем лирические темы, расскажи честно, в любовных делах ты идеалист или реалист?
В разном случае я по-разному себя веду, всё зависит от обстановки и моего настроения. Сделал многое: и глупости, и смешные романтические поступки, но оставлю это для себя.
За шесть лет работы перед камерой сформировались ли у вас предпочтения в жанрах, режиссёрах и актёрских коллаборациях?
Если работаю с кем-то, будь то режиссер или коллеги, нужно заранее чувствовать себя комфортно. В противном случае я откажусь от участия.
А было и такое?
Мне, кажется, везёт. С людьми, о которых рассказывали плохо, работать легко. Что касается жанров, то люблю триллеры и фэнтези, но мечтаю сняться в трэш-комедии. Самой удачной из просмотренных недавно считаю “Мылодраму” с Сергеем Буруновым. Когда едешь в поезде или летишь самолётом, обычно где-то внутри смеёшься. А тут просто невозможно сдержаться – ржешь во весь голос. В таком кино бы хотелось сыграть.
На что ты готов ради исполнения роли? Есть ли у тебя неприкосновенные границы?
Пока ничего определённого нет. Вероятно, всё сложится само собой. Такого не предскажешь заранее. Сейчас способен на многое, но только в рамках съемочного процесса.
Может быть, ты подобен актёру, выполняющему каждый приказ режиссёра, или случаются разногласия?
Я не бунтарь и никогда не говорю: «Это плохо написано, играть не буду». Я всегда за диалог, ведь диалог — это в нашем случае искусство. Мне до сих пор везет – у меня не было гегемонии режиссера или продюсера.
Вениамин Фильштинский был твоим наставником в театре. Какие из его уроков тебе запомнились больше всего?
Жизнь — боль (улыбается). В актерстве всё ещё тяжелее, сложнее и многообразнее. После первых сыгранных ролей месяцами снились кошмары.
Настолько ты в них погружался?
Да. Благодарен одному из режиссеров, Климу, который научил относиться к ролям иначе. Как будто вошел в кадр, топнул ногой – и вот я уже Сергей Разумовский в “Чумном докторе”, слезы, истерика, душа на разрыв… Хлопнул – снова Сергей Горошко. Суть в том, что все, чего не твое, нужно уметь оставить. Иначе внутреннего ресурса не хватит.
Тут сразу возникает вопрос, как тебя привело в театр. Ты ведь, если верить источникам, мечтал стать моряком.
Всё получилось случайно. Правда, артистом никогда не хотел быть, хотя участвовал во всех школьных спектаклях. Это только потому, что из-за репетиций снимали с уроков на целый день. Когда заканчивал девятый класс и думал, куда пойти, встретился со знакомой девочкой из начальной школы. Она мне сказала: «Иди попробуй в школу на Цветном бульваре, там есть актерский класс». Я попробовал. Пришёл с опозданием, вообще не готовясь, прочитал стихотворение типа «Я вас любил, любовь еще быть может». И меня приняли. Проучился там всего полгода.
На большее тебя не хватило?
Я, скажем, актерским ремеслом никогда не интересовался (смеется).
Существовал ещё один путь для твоей судьбы – музыкальная страсть.
Он стал реальностью. В 2023 году вместе с Ярославом Петренко и Дмитрием Пальчиковым возродил группу, в которой играли в детстве, до отъезда на учебу в Санкт-Петербург. Сейчас группа называется Chill Cheese. Скоро выйдет второй альбом. Интересно то, что именно музыка привела его к театру. Дело было так: однажды после концерта он проснулся в поезде, направляющемся в Санкт-Петербург. Приехав в город, понял, что хочет учиться только здесь… У него хорошо получалось с русским, английским и литературой. В принципе, сейчас мог бы быть учителем. Если бы не один момент. В отличие от других вузов, в театральный можно было поступать без документов – они нужны были только после какого-то тура. Он пришел просто попробоваться. И вот теперь разговаривают (смеется).
Случайный выбор оказался неслучайным?
Абсолютно точно.
Какой первый крупный успех случился после роли в «Майоре Громе», а затем был сериал «Содержанки»? Как ты справлялся с большим интересом к своей персоне?
Что популярность значит для тебя сегодня?
Первый период был непростым. Поклонники кинокомиксов — публика особенная. Меня преследовали без умолку. Пришлось адаптироваться. Теперь спокойнее, думаю, к лучшему.
В твоём исполнении еще один крупный проект — историческая драма «Александр I» режиссёра Морада Абдель-Фаттаха.
Подробности пока раскрыть нельзя. Но признаться: я никогда особо не любил исторические фильмы. В них труднее всего быть естественным – из-за костюмов, речи, другой жизни. Чтобы зрители видели человека, судьбу, а не просто великого артиста, нужно оставаться собой.
Comments are closed, but trackbacks and pingbacks are open.