Романтическая комедия или драма?
Я больше люблю гибридные форматы, например, драмеди, когда о сложном говорят с улыбкой, а в каждой шутке кроется немного трагизма. Вы наверняка смотрели британский сериал “Дрянь”. Я его обожаю, и это много говорит о моем внутреннем мире, настроении, состоянии. Я ни в коем случае не считаю, что в кино для глубины и успеха обязательно должны быть боль и страдание. Но мне близка такая конфликтная подача, когда очень серьезные проблемы можно показать через улыбку.
Это сродни тому щемящему чувству, когда через пиковые эмоции можно достичь перерождения, очищения и, как ни странно, позитива. В этом я вижу силу формата драмеди, но и драму я тоже люблю и уважаю. И, честно признаться, хорошие драмы мне встречались чаще, чем хорошие проекты на стыке драмы и комедии.
Сериалы или полный метр?
И то, и другое. Как тут выбрать? Я за то, чтобы сниматься и в кино, и в сериалах. И за то, чтобы снимать во всех возможных форматах. Главное — делать глубокие и интересные проекты. В последнее время я вижу множество сериалов, которые по качеству съемки, по уровню актерского состава, по оригинальности сюжета и режиссерской работы дадут фору полному метру. Но и в полном метре есть огромные удачи. Конечно, в крутых, невероятных и очень личных фильмах хочется сниматься. И как можно больше.
Кстати, наш фильм “Как звезды” тоже очень личный. Мне кажется, когда рассказываешь что-то близкое, почти интимное, это затрагивает всех. Твоя живая история всегда откликается в людях.
Что значит быть сценаристом?
Я училась в “Щуке” на актрису театра и кино, сценарного образования у меня нет, поэтому я не могу точно сказать, что значит быть сценаристом. Но мне повезло понаблюдать за работой команды, поскольку в основу нашего фильма вошла моя личная история. И я счастлива, что благодаря знакомству с Машей Лойтер и Наташей Земцовой мне довелось ее рассказать.
Когда мы начали работать, я много наблюдала за сценаристами и подсмотрела интересную закономерность. Мне показалось, что эти люди всегда находятся в поиске новых сюжетов, но при этом умеют найти в чужих историях частичку себя. Что-то, что откликается у них самих, будто они про себя рассказывают, и как следствие — откликается у зрителей. Они умеют частное облечь в такие слова, которые найдут понимание у каждого. Каждый сценарист — это сразу несколько миров, несколько людей в одном человеке. Мне это направление очень интересно, если честно, и я планирую пойти учиться на сценариста.
Что сегодня лучшее в российском кино?
В последнее время я стала замечать, что классным молодым режиссерам все чаще дают снимать проекты так, как они это видят. Я всегда верила, что нужно давать больше свободы режиссерам и их авторскому взгляду. Чем меньше стереотипов в индустрии, тем меньше на экране поверхностных типажей, банальных сценариев, плоских идей. И классно, что наконец лед тронулся — в кино приходят новые люди со своим особым, уникальном видением. И их талантам не мешают раскрываться.
Стабильность или возможность бороться за мечту?
Опять выбираю все и сразу. Я наблюдаю за актерами, у которых есть постоянная работа в театре, и это обеспечивает им тыл, у них есть стабильность. Но есть и некоторая неудовлетворенность: кто-то недоволен ролями, кому-то мало свободы. У меня другая история: я свободный художник. Хотелось бы мне играть в театре? Конечно! Но готова ли я к тому, что из-за театра мне надо будет отказаться от какой-нибудь интересной роли в кино? Вряд ли.
А ведь театральным актерам, задействованным в репетиционном процессе, нередко не удается вырваться на съемки. Мне думается, что должен быть баланс стабильности (поскольку в подвешенном состоянии человек все время находиться не может) и творческого полета. В этом смысле вопрос этот шире и глубже. Рутина или мечта? Конечно, я пойду за мечтой. Наш фильм — лучшее тому доказательство. Я мечтала о своем фильме — и мечта сбылась.
Как не потерять веру в себя?
У меня много знакомых актеров, которые ушли из профессии именно из-за потери веры. Наверное, кто-то скажет, что надо, прежде всего, самому верить в себя. И это так, я согласна на 100%. Но если совсем честно, мне кажется, очень важно наше окружение. Кто рядом с нами? Мне повезло общаться с интереснейшими, сильными, целеустремленными людьми. Они вдохновляют.
Но самое важное, чтобы в жизни каждого был хотя бы один значимый и энергетически мощный человек, которому мы полностью доверяем, который бы в нужный момент мог сказать: “Встань — и иди, я в тебя верю, у тебя все получится”. Такой человек творит чудеса. Безусловная любовь творит чудеса. Одно такое слово мобилизует все силы, подбрасывает над землей и помогает делать невозможно. Я от души желаю каждому, чтобы в жизни была такая поддержка — пусть даже одного единственного человека, который всегда и вопреки всему будет верить в тебя, что бы ни произошло.
Каково это — сниматься в режиссерском дебюте?
Смотря в каком дебюте. С Машей было огромное чудо работать. Я счастлива, что мы на одной волне, мы понимаем друг друга с полуслова. Очень ей благодарна за талант, за чуткость, за внимание, за интуицию. У меня был опыт сотрудничества со многими режиссерами, и это всегда непредсказуемо. Каждый видит тебя по-своему. Это один из плюсов. Другой — в том, что каждый дебютант, как новорожденный ребенок, смотрит на мир искренним незамыленным взглядом.
К сожалению, часто бывает так, что последующие фильмы становятся похожи один на другой, а в первом проекте всегда ощущается что-то личное, ни на что не похожее. Дебют — это возможность и для актера, и для режиссера проявить себя с совершенно новой стороны, раскрыть иначе, увидеть себя, как ты и не ожидал никогда.
Какие три фильма повлияли на твой творческий путь?
Сразу приходит в голову “Москва слезам не верит”. Так получается, что я смотрю его каждый год. Удивительным образом оказываюсь там, где его показывают. Как будто он сам меня ищет. А сцену на лавочке, когда Катерина рассказывает, как ее изменили трудности, благодаря которым она всего добилась, я считаю одной из главнейших в кино. Она такая простая и в то же время великая. Ведь это — про каждого из нас. Мы порой думаем, что жизнь кончена, когда что-то идет не так, и забываем, что минус может оказаться очень большим плюсом, а испытания даются сильнейшим.
Эта идея всегда была для меня самой захватывающей в этой картине. И, наверное, именно из-за этой необъяснимой связи с фильмом Меньшова меня не удивляет, что в нашем кино есть нечто схожее в сюжете и в настроении. Если же говорить о двух других, то это “Остров” Лунгина, который тоже напоминает нам об одной забытой истине: не надо никому делать зла, все возвращается. Казалось бы, все мы это знаем, но почему-то забываем. И “Худший человек на свете” Триера про девушку, которая искала любви, но нашла себя. Все эти мотивы, так или иначе, есть и в фильме “Как звезды”.
Самая странная роль?
В “Школе” Гай Германики я играла одного из основных персонажей. Умницу, отличницу, очень интеллектуально развитую девочку, которая пишет стихи, читает книги, но при этом имеет свои слабости. Я счастлива, что снималась в проекте, но роль была действительно необычная. По сюжету моя героиня очень нравилась сразу двум мальчикам, и нравилась такой, какая есть. Это мне тоже казалось важным.
Без чего невозможно представить Москву?
Без летних вечерних закатов. Этот особый свет, наполняющий здания, мосты, людей каким-то особым внутренним светом. Особенно в центре города в теплую погоду без дождя. Это моя Москва, в которой я родилась, — закатная столица. Чистое волшебство. Каждый такой вечер — особенный. И всегда, когда я возвращаюсь после съемок или после путешествий и вижу этот свет, я понимаю: сегодня опять особенный вечер. Опять вдохновение. Опять счастье. Опять жизнь удалась…
Comments are closed, but trackbacks and pingbacks are open.