Москвичка

Марине очень хотелось уехать. Она считала себя девушкой умной не по годам и пробивной. Так и говорила всем: «Я пробивная!» Пробиваться, мол, умею… Марина родилась и выросла в городе Жмеринка Винницкой области. Маленький городок. Ну, между нами говоря, и не городок это никакой, а так, районный центр. Центрик, в общем.

Дыра. Мама Марины работала с утра до ночи на мясокомбинате, а по выходным – на огороде. Стояла в позе, в которой зачала Марину и брата ее меньшего. «Сапала» и «прориджала». Тот, кто помогал в зачатии, давным-давно уже не мог обходиться без каждодневных вливаний в свое нутро литра-двух тридцати-пятидесятиградусной бурды, именуемой водкой.

Он носил гордое название «мужик» только лишь потому еще, что мочеиспускание у него происходило в положении стоя. За редким исключением, если уж быть полностью объективным, когда встать сил не было, а снилось море с чайками, и волны, накатывая одна на другую, накрывали его с головой. Тогда все пространство небольшого дома накрывал ни с чем не сравнимый «аромат», который, перемешиваясь с запахом давно не мытого тела и перегара, рождал столь сильную вонь, что комнаты оглашались отборнейшею руганью, и в виновника возникновения вони летели эмалированная посуда и тяжелые ботинки…

Марина не очень хорошо училась в школе. Она была как все. А учителя, преподающие в жмеринских школах, позволяли тем, кто был как все, вполне успешно закончить девятилетку. Марина окончила успешно. В ее аттестате не было ни одной четверки. Сплошные пятерки. И пусть девушка не умела писать без ошибок ни по-украински, ни по-русски. Пускай не могла сказать с полной уверенностью, кто такой Достоевский или Дюма. Она получила на руки аттестат, и теперь только от нее самой зависело – станут ли ее будущие работодатели проверять, что она знает, и какая она умная.

А что могло ей помочь сделать так, чтобы работодатель не обращал абсолютно никакого внимания на ее косноязычие и полнейшую безграмотность? Ну, конечно же, тело! Ее основная драгоценность, ее гордость и капитал. Марина потому-то и считала себя очень умной, что «дошла» своей собственной головой до того, до чего подруги «дотерепать» никак не могли. Тело! Его надо беречь и хранить. Расточать то, что может пригодиться в дальнейшем, нельзя ни в коем случае. Марина смотрела на свадьбы девчонок с улыбочкой и презрением. «Идиотка, что ж ты так счастлива? Сгниешь тут, в своей Жмеринке…»

Себя Марина идиоткой не считала и потому старалась соблюдать все возможные меры предосторожности, для того чтобы не «сгнить» в городке, где сгорел от белой горячки ее отец, где мать настолько пропахла кишками на своем комбинате, что стоять с нею рядом было невозможно, где брат превращался в наркомана, куря «план» каждый день с утра до ночи. Марина хотела уехать. Она достаточно «натренировалась» по темным уличным углам да по амбарам грязным для того, чтобы сделать вывод, что телом своим замечательным владеет отменно. Слюнявые ухажеры рассыпались в заверениях, желая затащить Марину в угол потемнее, не подозревая, что она охотно станет в позу, в коей стояла ее мама на огороде, для того лишь, чтобы «потренироваться»…

Марина поступила в техникум, готовящий железнодорожников. Она старалась, заглядывая в рот преподавателям. А те, в свою очередь, частенько заглядывали в рот самой Марине. В общем, учеба шла хорошо. Спустя определенное время Марину назначили помощницей проводницы в поезд «Жмеринка — Киев», из чего можно сделать закономерный вывод, что «тренировки» на сеновалах даром не прошли. Она начала энергично искать способа перебраться туда, куда ее поезд прибывал ранним утром несколько раз в неделю.

Марина гуляла по столице, заходила в магазины, кушала в чуде из чудес – Макдональдсе. Короче, Марине очень нравилось в Киеве. И она понимала, что для того, чтобы здесь остаться, необходимо кому-то сильно понравиться. Формула – тебе здесь нравится? Значит, понравься кому-нибудь! Спустя год девушка впихивала чемодан на антресоли в обшарпанной квартире на Подоле. Хозяин квартиры, старый и сморщенный, стоял снизу, ухмылялся, облизывая взглядом стройные ножки Марины. Она раскраснелась, проталкивая чемодан все дальше, в кучи тряпья неизвестного происхождения. Она была счастлива. В Киеве! В Киеве! В Киеве!..

Старичок был довольно-таки прижимистым. Зажимал пенсию по полной. Марина устала от его ласк, от оживления того, что оживляться никак не хотело, от постоянной кислятины поцелуев, от квартиры с тараканами. Не для этого ведь она так старалась, вырываясь из родной Жмеринки! Потому решила уйти. Но сначала подготовить почву для ухода. Ведь на вокзале ночевать не будешь! А так – без работы проводницами пускай дуры работают!), без образования (не это в жизни главное!), со своим косноязычием — она рисковала очень органично вписаться в ряды любительниц дальнобойщиков на Окружной дороге. Нужно было посещать дискотеки, рестораны. А денег старый хрыч не давал ни в какую. Пришлось пойти ва-банк. Марина ограбила похотливого старикашку, выгребла все его сбережения, оставив на столе записку с угрозой пойти в милицию, если он ее искать будет. Старикашка, возможно, заявил бы, да имел за плечами статью УК нехорошую и смирился с потерей денег. Погоревал, да и смирился…

Тем временем наша героиня знакомилась с парнями. Причем, в понятие «знакомство» Марина включала все. Что называется, «от и до». Молодые люди были весьма рады такому альтруизму со стороны весьма симпатичной девушки, но приглашать к себе жить не спешили. Так бы и пришлось Марине пополнить ряды проституток низшего пошиба на Окружной, если бы не случай. Парнишка, которого она «сняла» с безнадеги, оказался владельцем двухкомнатной квартиры в спальном районе Киева. Удача! Необходимо теперь было привязать паренька к себе. Как это сделать? Влюбить, конечно! И Марина начала операцию «влюбления».

Она шептала ему что-то, рассказывала о том, как ушла от ненавистного отца-алкоголика и матери-алкашки, о том, как мечтает получить образование, о том, как любит грезить по ночам о будущем муже и детях… В общем, мальчик «поплыл». Поселив у себя «милую провинциалку», парень сделал первую глупость. Познакомив с родителями (весьма состоятельными людьми), сделал вторую глупость. Предложив через полгода руку и сердце, совершил глупость самую главную, непоправимую. Марина замуж пошла. Прописалась. Что случилось потом, объяснять, я полагаю, излишне. Квартирный вопрос испортил не только москвичей. Хотя, если быть объективным, то квартира в Киеве Марине была уже не нужна. Ей нужны были деньги. Большие деньги. Она собралась покорять столицу другого государства…

Получив отступное за половину имущества, Марина покинула благословенную землю Украины, и направилась в… Москву! Определенная доля здравого смысла в этом поступке была, конечно. Однако я считаю, что столица России может сделать «кого-то» из человека, наделенного талантом, но лишенного возможности этот талант проявить. Можно, упорно работая, добиться очень многого. Но если ты действительно чего-то стоишь. Из ничтожества Москва может сделать лишь ничтожество в квадрате или в двадцатой степени… Через три месяца Марина уже работала в офисе возле метро «Беляево» в должности менеджера продаж. Она сидела за компьютером, и благодарила в мыслях первого мужа за то, что научил ее пользоваться клавиатурой.

Закрутив романчик с сослуживцем, Марина избавила себя от необходимости платить за съемную квартиру и еду. Она торопит сослуживца со свадьбой. Ей очень приглянулась квартирка на Баррикадной. Теперь в письмах матери Марина все чаще называет себя «россиянкой» и «столичной штучкой». Так и пишет: «Для такой столичной штучки, как я, ваша Жмеринка…» Иногда употребляет выражение «наши столичные нравы», чем очень удивляет всех, кто знал ее ранее, своих друзей «по сеновалам». Марина читает Интернет-издания, «висит» в форумах, комментирует статьи. Пишет она по-прежнему с ошибками, но самомнение ее уже столь высоко, что именует себя вчерашняя жмеринчанка исключительно «москвичкою»…

Это не конец истории. У этой истории вообще нет конца. Кто знает, возможно, вскоре мы увидим Марину по телевизору, идущей под ручку с какой-нибудь знаменитостью мужского пола? А может быть, мы будем иметь возможность лицезреть ее на светском рауте в Кремле? Я думаю вряд ли. И дело вовсе не в косноязычии (можно научиться разговаривать нормально, трудно, но можно), и не в том, что Марина писать без ошибок не умеет. Просто, хамло останется хамлом, в какую маску не рядилось бы. И пробившись на средний уровень, там хамло и останется. Даже, скорее всего, постепенно вниз начнет соскальзывать.

Это когда тело любимое морщинами покроется, а волосы станут редкими и блеклыми. Ибо пробиваться такое существо умеет лишь одним местом да нахрапистой наглостью. Так что, я думаю, что звезда Марины, более известной в московских форумах под ником «J…», не взойдет на московском небосклоне никогда. И это, я думаю, правильно. Ибо, привыкнув с детства есть дерьмо, очень трудно стать вдруг гурманом и начать питаться пирожными. Можно запихиваться кремовой начинкой, изображая на лице блаженство. Но иметь на ужин в кармашке пару кулечков со столь аппетитным, привычным и вкусным дерьмом…

Исходная статья