Петр Первый познал немало женщин, но духовную любовь хранил только к одной — Екатерине, женщине незнатного рода, бывшей прислуге пастора, служанке и наложнице, императрице.
Не по своей воле
Петру не исполнилось и 17 лет, когда мать задумала его женить. Ранний брак, по расчетам царицы Натальи, должен был изменить положение сына. В те далекие времена юноша считался взрослым человеком только после женитьбы.
Царица сама подыскала ему невесту — красавицу Евдокию Лопухину, «принцессу лицом изрядную, токмо ума посреднего и нравом несходного своему супругу». Но супружеская жизнь продлилась недолго — Петр оставил молодую жену и отправился на Переяславское озеро заниматься морскими потехами. Не упрочило семейных уз и рождение сына, названного Алексеем. Вскоре Евдокия удалилась в Суздальский монастырь, где провела 18 лет.
В Немецкой слободе царь познакомился с дочерью виноторговца Анной Монс. Веселая, любвеобильная, находчивая, всегда готовая пошутить, потанцевать или поддержать светский разговор, Анна была полной противоположностью супруге царя — ограниченной красавице, наводившей тоску рабской покорностью и слепой приверженностью старине. Петр все свободное время проводил в обществе Монс…
А вскоре было объявлено, что у Петра появилась новая законная супруга — Екатерина Алексеевна.
Марта – Екатерина
Настоящее имя Екатерины Алексеевны — Марта. При осаде Мариенбурга русскими войсками Марта, прислуга местного пастора, попала в плен. Некоторое время она была любовницей унтер-офицера, затем ее заметил фельдмаршал Шереметев, приглянулась она и ближайшему другу Петра Первого Меншикову. Русские называли ее Екатериной Трубчевой, Катериной Василевской. Отчество Алексеевны она получила позже, когда при ее крещении в роли крестного отца выступил царевич Алексей.
Дошло до нас описание внешности Екатерины, совпадающее с ее портретным изображением: «Она имеет приятную полноту, цвет лица ее весьма бел с примесью природного, несколько яркого румянца, глаза у нее черные, маленькие, волосы такого же цвета длинные и густые, шея и руки красивые, выражение лица кроткое и весьма приятное». Петр встретил Екатерину у Меншикова. Красивая, обаятельная и обходительная, она быстро завоевала сердце императора.
Екатерина отличалась богатырским здоровьем, позволяющим ей без труда переносить изнурительную походную жизнь и по первому зову Петра преодолевать многие сотни верст бездорожья. Она сделалась необходимой императору, и письма царя достаточно красноречиво отражают рост привязанности: «Приезжайте на Киев не мешкав», «Ради Бога, приезжайте скорей, а ежели за чем невозможно скоро быть, отпишите, понеже не без печали мне в том, что ни слышу, ни вижу вас».
И после того, как она стала его супругой, не иссякали нежные письма: «Катеринушка, друг мой, здравствуй». Сохранилось около двухсот писем императора к любимой жене. Сочетаться браком с безвестной пленницей и пренебречь невестами боярского рода либо принцессами западноевропейских стран было вызовом обычаям, отказом от священных традиций. Но Петр позволял себе и не такие вызовы, ему нужна была такая женщина, как Екатерина.
Она была наделена внутренним тактом, тонким пониманием характера вспыльчивого супруга. Когда царь находился в состоянии ярости, никто не решался подойти к нему. Она одна умела успокаивать его, без страха смотреть в пылавшие гневом глаза. Не было военного смотра, спуска корабля, церемонии или праздника, на которых бы она не присутствовала.
«Любил Его Величество женский пол»
Это отметил один из современников. Он же записал рассуждения царя: «Забывать службу ради женщины непростительно. Быть пленником любовницы хуже, нежели быть пленником на войне, у неприятеля скорее может быть свобода, а у женщины оковы долговременны». Екатерина снисходительно относилась к мимолетным связям своего супруга, хотя порой приходилось нелегко…
Евдокия Ржевская была дочерью одного из первых приверженцев Петра. Пятнадцатилетней девочкой попала на ложе царя, а в шестнадцать лет Петр выдал ее замуж за искавшего повышения по службе офицера Чернышева, но не порывал связи с ней. У Евдокии родилось от царя четыре дочери и три сына. По крайней мере, его называли отцом этих детей. Но, принимая во внимание чересчур легкомысленный нрав Евдокии, отцовские права Петра были более чем сомнительны. Это очень уменьшало ее шансы как фаворитки. Если верить скандальной хронике, ей удалось добиться только знаменитого приказания: «Пойди и выпори Авдотью». Такое приказание было дано ее мужу ее венценосным любовником. Приключение с Ржевской не представляло бы никакого интереса, если бы оно было единственным в своем роде. Но, к несчастью, ее образ очень типичен. Незаконнорожденное потомство Петра по многочисленности равняется бесчисленному потомству Людовика XIV, хотя, быть может, предание и преувеличивает немного…
Нашлись основания у Екатерины и для более серьезной тревоги. В одной из депеш говорилось: «Царица опасается, что если княжна родит сына, то царь разведется с женой и женится на своей любовнице». Речь шла о Марии Кантемир.
Когда Петр отправился в поход на Персию, его любовная интрига с Марией Кантемир тянулась уже несколько лет и казалась близкой к развязке, роковой для Екатерины. Обе женщины часто сопровождали царя во время похода. Но однажды Мария вынуждена была остаться в Астрахани, так как была беременна. Это еще больше укрепило уверенность ее приверженцев в ее победе. После смерти маленького Петра Петровича у Екатерины не было больше сына, которого Петр мог бы сделать своим наследником. Императрица боялась, что если по возвращении царя из похода Кантемир подарит ему сына, то Петр без колебаний отделается от нее так же, как освободился от первой жены. Но друзья Екатерины нашли способ избавиться от опасности: вернувшись, Петр застал свою любовницу тяжело больной после преждевременных родов. Екатерина торжествовала.
Судьба благополучно выводила Екатерину из всех испытаний. Коронование сделало ее положение совершенно недосягаемым. И вдруг среди всей толпы женщин вокруг Петра возник совершенно неожиданный образ — целомудренной и уважаемой подруги. Появившаяся в этой роли знатная польская дама, получившая западное воспитание, была очаровательна в полном смысле этого слова. Петр наслаждался обществом госпожи Сенявской. Много часов проводили они вместе при постройке барки, в прогулках по воде, в разговорах. Это была настоящая идиллия. Петр восхищался не столько ее довольно посредственной красотой, сколько редким умом. Однако вскоре царь серьезно заболел…
Откуда столько слез…
В 1722 году император, почувствовав, что силы оставляют его, опубликовал Устав о наследии престола — отныне государь сам назначал себе преемника и мог изменить свое решение, если избранник не оправдывал его ожиданий. Мысли о том, в чьи руки передать дело всей своей жизни, не оставляли царя, но всегда рядом была любимая жена и помощница Екатерина Алексеевна. Думал ли государь о ней как о своей наследнице и продолжательнице начатых им реформ? Вряд ли он обнаружил государственную мудрость у своего «друга сердешненького», но у нее, как ему казалось, было одно важное преимущество: его окружение было одновременно и ее окружением.
Болезнь стремительно обострялась, и большую часть последних трех месяцев жизни император проводил в постели. Он скончался 28 января 1725 года в страшных мучениях. Тело умершего супруга Екатерина, провозглашенная в тот же день императрицей, оставила непогребенным сорок дней и ежедневно дважды его оплакивала. «Придворные дивились, откуда столько слез берется у императрицы…»
Comments are closed, but trackbacks and pingbacks are open.