Аня Чиповская: «Изменяются времена, а люди – нет».

Аня, я понимаю, что ты тщательно выбираешь проекты. Что привлекло тебя к «Пророку»?

Мне понравился сценарий своей иллюзией, волшебством. Привлекало масштаб истории и возможность поработать с режиссёром Феликсом Умаровым, которого я знала лишь поверхностно. Он настоящий визуал! Когда увидела его работу, влюбилась в происходящее. Это было ещё до того, как узнала о своём партнёре по съёмочной площадке. На роль Пушкина рассматривались и другие кандидаты помимо Юры.

И как вам в роли графини Воронцовой?

Конечно, нельзя сравнивать реальную Елизавету Воронцову с персонажем — сняли художественный фильм, а не биографическую документальную историю. Самое главное — Воронцова была тонко чувствующей, умной женщиной, она вдохновляла Александра Сергеевича и способна разглядеть гения, направляла его и во многом определила вкус и стиль. Графиня была невероятно статусной женщиной, звездой своего времени и настоящей модницей. Поэтому на съемочной площадке у меня было несколько красивейших платьев. Помню, на первой примерке простояла больше четырех часов, пока макет будущих нарядов прилаживали по фигуре. Также у героини аутентичные нижнее белье и корсеты, это очень помогает в игре — начинаешь сильнее верить в предлагаемые обстоятельства.

Не является ли это вашим не первым фильмом, снятым о прошлом? У вас наверняка появились свои методы для погружения в прошлые времена?

Я всегда следую за образом персонажа. Это единственный способ переместиться в другое время. Прошедшие века не меняют людей. Нас, как и прежде, движут те же чувства — любовь и ревность, страх и жажда власти, зависть…

И что же из этого роднит вас с Воронцовой?

Я обожаю талантливых людей и готова им прощать многое. Впечатляет легкость княгини, её авантюризм — мы похожи в этом. Она конечно, намного мудрее меня. При всей любви Александра Сергеевича к ней, она прервала отношения на пике, не дав прекрасной любви зачахнуть, превратиться в тягостное чувство. На такое способна не каждая женщина.

Феликс Умаров оказывал поддержку во время съёмок?

Хотя работа его восхищала, сонастроиться с ним получилось не сразу. Вначале было даже неуютно: Феликс производит впечатление человека закрытого. Иногда казалось, что он меня вовсе не воспринимает, зачем я здесь? Но потом увидела, насколько он вовлечен — в тебя, в твой персонаж. Ему важно, чтобы все было идеально. Сейчас могу сказать точно: ни с каким другим режиссером я бы не хотела пройти этот путь. Феликс для меня — абсолютное открытие. Хочется верить, что после съемок мы стали добрыми друзьями.

Необходилось ли «Пророку» освоить что-то новое? Юра Борисов делился, что впервые спел и начал танцевать…

Нет, меня пощадили. (Смеется)

Как вам, кстати, с Юрой работалось?

Юра замечательный человек с доброй и открытой душой. Отличный партнер. На площадке смотреть за ним – удовольствие: не повторяются дублей, каждый раз что-то новое. Играет он ярко, заразительно.

Что думаете о его успехе на Западе?

Хорошо, когда человек усердно трудится и его старания дают такие результаты. Здесь и случайность, и удача, но прежде всего трудолюбие, без него ничего не получится.
Рада, что работы Юры и Марка получили международное признание, потому что заслуженно это получено ими. При этом быть первым русским актером, выдвинутым на «Золотой глобус», — невероятное испытание. Уверена, Юра достойно его пройдет.

А если говорить о коллегах по съёмочной площадке, с кем установились наилучшие взаимоотношения? У вас есть друзья-актёры?

С удовольствием сотрудничаю с Денисом Шведовым, Даней Воробьевым, однокурсником Артемом Быстрым и другими.

А бывали ли несовпадения на площадке?

Конечно. Бывает, что не находите общий язык — разные взгляды на жизнь или на работу. Но всё-таки надо работать. Не таков я человек, чтобы личные обиды брал на рабочее место.

Вы как-то говорили, что от ролей красавиц вас спасет только пенсия. Вернувшись к вашей графине Воронцовой — она девушка очень симпатичная.

Невозможно есть только жареный картофель, хотя его люблю. Хочется иногда яичницу, пасту, пиццу. Если есть одно и то же, это перестает приносить удовольствие. Так же и с актерством. Конечно, прекрасно сыграть Воронцову, но иногда хочется стать суперстранной девушкой из города N и забуриться с режиссером Ксенией Зуевой на самый край света. Любопытно воплощать разных героинь. Другое дело, что кино — искусство типажное. Не всегда характеры, которые интересуют, будут предложены в качестве роли. Продюсеры и режиссеры могут посчитать, что таким людям нужно другое внешнее вид или бэкграунд. Но рада, что в последнее время все чаще удается прорываться на менее известные территории.

Может быть, вам нужно передохнуть, отойти от этой роли? Были ли люди, оставившие свой след?

Говоря о мощном послевкусии, вспоминается фильм «Вмешательство». Это был травматичный опыт — с физической и моральной точек зрения. Героиня Маша преследовала во сне, а днем я делала не свойственные мне вещи. Даже одежду для съемок больше носить не смогла. Обычно роли легко отпускаю, но Маша почему-то задержалась со мной.

В работе над полнометражными фильмами и сериалами ощущается ли различие?

В сценарном плане и составе команды различия есть, но главное — внутреннее ощущение, которое для меня всегда первостепенно.

А роли на большие и маленькие делите?

Нет, поскольку влюблена во множество эпизодов как мирового, так и отечественного кино. Но согласилась бы на какой-то отсылку или камео, только если очень остроумные. Главное для меня – содержание.

Двадцать лет работы, повлияло ли это на ваше представление о себе в этой сфере?

В студенчестве, прекрасном и бесстрашном, казалось, что горы свернуть можно. Не было никаких сомнений в том, что заслуживаешь всего на свете, являешься невероятно одаренным и все должны любить тебя. С возрастом это проходит. Лично у меня были периоды большого страха. Когда снова не утверждали, казалось, дело именно во мне — я ничего не могу. Но это всего лишь правила индустрии, миллиардов их. Холодны к людям и чувствам отношения не имеют. И вот из-за таких страхов учишься воспринимать себя заново, верить в себя. Потом приходишь к порогу нового бесстрашия и думаешь: «Да тьфу, кому мне тут что доказывать?». И начинаешь уже доказывать себе. Очень интересные эмоциональные качели получаются.

Кто является вашими главными наставниками? Какие главный уроки вы от них получили?

Это, конечно, Константин Аркадьевич Райкин и Олег Павлович Табаков. Каждый из них шел своим путем, но оба учили меня честности в профессии. Я, признаться, лентяйка. Думаю, это понимали и всячески пытались во мне исправить. Как-то на одном из прогонов спектакля Олег Павлович сказал: «Зритель такой человек: все, что не о нем, ему и не нужно». Этот урок я запомнила навсегда: в каждой ситуации важно узнавание. Чтобы человек, сидящий в зале, подумал: «Боже, это же про меня!».

До каких пределов готов идти человек за ролью?

Отвечать на абстрактные вопросы мне сложно. Мне нужен конкретный вопрос, чтобы в нём найти отклик.

А вот если бы предложили набрать вес, вы бы согласились?

Растолстеть ужасно! Не переношу набор веса, особенно потому что в обычной жизни это часто случается из-за любви к хорошей еде. (Смеется) Но ради интересной роли готова пойти на такой шаг. Меня больше пугает обратная ситуация — быстрое и резкое похудение.

В настоящее время вы принимаете участие в спектакле «Тартюф» по пьесе Евгения Писарева. Критики называют постановку «аристократично красивой». Приносят ли вам удовольствие подобные оценки, или же критика воздействует на вас более эффективно?

У меня прекрасные партнеры, и я благодарна Евгению Александровичу за приглашение, потому что немного соскучилась по театру. За «аристократично-красивую» образ выразила благодарность. Всегда приятно получать хвалу, а неприятно – наоборот. (Смеется) Между поощрением и наказанием мне, конечно же, ближе поощрение. Я не мазохистка, чтобы любить наказания.

Помимо актерства развиваете музыкальную карьеру, выступаете с джазовыми концертами. Не удивительно, учитывая, что отец – джазовый музыкант.

Я никогда не назвала бы это карьерой — скорее, источником вдохновения. Когда пою, совершенно о ничего не думаю. Все проблемы и заботы уходят на второй план. Это как безумно приятное приключение, как специя в жизни. Выступаю с папой и его джазовым оркестром, слава богу, меня приглашают. Недавно в кинотеатре «Художественный», во время саундчека, папа рассказал, что 70 лет назад в этом зале играл на трубе дедушка. Это зарядило на весь концерт — вечер получился магическим.